Велик с мотором

В детстве я мечтал иметь велосипед с мотором. Не мопед, не тяжёлый мотоцикл, а именно велик, и обязательно с моторчиком. Однажды я увидел старика, который всю жизнь что-то изобретал и мастерил. Вот у него такой велик был. Обычный взрослый велосипед, на котором под рамой стоял маленький трескучий мотор. Он проехал мимо нашего дома и заразил меня этой мечтой. Я долго смотрел ему вслед, и думал: "Вот бы мне такой"!

Прошли годы, я давно забыл о своей детской мечте, сменил много разной техники. Были у меня и мотоциклы, и машины, но вот однажды, я снял домик на пасеке и случайно увидел в сарае старый велосипед, на котором стоял мотор Д — 4. С этого всё и началось.

Пасечник Егорыч долго смотрел то на меня, то на мой "Опель", то на велосипед, после того, как я попросил его продать мне этот старый, сломанный велик. Долго думал, но потом, хитро прищурившись, выдал: "Литр". Я сразу сообразил, сколько стоит моя мечта в русской валюте.

— Согласен, — ответил я старику.

Он склонил голову на бок, скривил губы, посмотрел в небо и добавил:

— Не, лучше два, за два точно отдам. Сам посмотри, машина что надо, и права не нужны, и в любом состоянии за руль можно.

— Согласен, "два", — еле сдерживая смех, ответил я.

Егорыч вообще человек не жадный, недорого домик сдал и мёдом угощает бесплатно, но иногда, его не узнать. Особенно, когда ему выпить хочется. Как-то принёс мне несколько досок, и целый час расхваливал их: "Липа. Хочешь, полки собери, а можно лавочку сделать. Посмотри, какой материал". Я, конечно, купил их, но в город с собой не взял. А когда снова на пасеку приехал, то увидел старика мрачным от причиненных ему мной мучений. Оказывается, на следующее утро, после моего отъезда, одна бабка самогон ему принесла и попросила Егорыча сделать вешалку. Он за досками пошёл и вспомнил, что продал их мне. Расстроился. А потом целую неделю на них смотрел и мучился, но так и не решился взять, совесть не позволила. Ну, а когда я приехал, тут он мне всё и высказал.

В этот раз, всё было иначе, он долго думал и решил, что два литра за велик с мотором нормально. Хитрый, знал ведь, что я его отремонтирую, но в город не увезу. Поэтому, дед сразу предупредил, что будет иногда брать его, и ездить куда-нибудь по делам.

Я отправился в деревенский магазин, купил водки, а когда вернулся, то получил от старика протертый тряпочкой велосипед. Чувства радости и счастья переполняли меня. Бережно закатив его за дом и поставив у лавочки, я взял из машины нужный инструмент и принялся за восстановление вело-машины.

К вечеру, грязный, но довольный, я решил попробовать завести его. Залил бензин, смешанный с маслом, и, выкатив велосипед на дорогу, как мальчишка стал разгонять его, со всей силы раскручивая педали. Проехав десять метров, я отпустил сцепление и старый мотор ожил. Раздался оглушительный треск. Окрестных ворон как ветром сдуло, а вокруг собрались встревоженные зеваки. А я, вращая ручку газа, усиливал этот грохот, выдавая огромные клубы дыма. Проехал метров сто, развернулся и вернулся к лавочке.

Первой возмутилась жена:

— Я просто не верю своим ушам! Неужели этот маленький моторчик так громко тарахтит и дымит? Как трактор!

— Нет, трактор тише работает, — вставил Егорыч. — Конечно, если бы у него был глушитель, он бы тише работал, но его нет, и я не помню, был ли он вообще, — добавил старик.

Жена посмотрела на меня, усмехнулась и поняла, что остановить это безумие не получится. Но я, её успокоил, сказав:

— Не волнуйся, я по полям кататься буду.

А Егорыч, видя моё счастливое лицо, пожалел, что мало водки взял. Так как всё это дело придется обмывать. И меня тоже придется отмывать — в бане, которую теперь ему готовить надо.

Я ещё немного покатался, задымил всю пасеку и, заглушив своего громкого друга, пошёл мыться в баню.

После бани, за ужином, старик долго рассказывал о том, как он сам когда-то наводил ужас на этом велосипеде на всю деревню. За ним гонялись бабки и даже один раз окатили водой, после чего он упал и вывихнул ногу. Слегка отметив появление новой техники, мы решили ещё раз прокатиться. Я завёл велосипед и подъехал к крыльцу. Егорыч уселся на багажник и мы, выехав на дорогу, помчались вдоль леса к полю. Дед, счастливый, запел песню, пытаясь переорать треск двигателя. Мы летели по грунтовой дороге, так сильно подпрыгивая на кочках, что я еле удерживал руль. Эта тряска и прохладный вечерний ветер, прогнали из головы хмель. Вдруг, Егорыч, закричал ещё громче, показывая дорогу. И вскоре, мы ворвались в вечернюю тишину деревни и разбудили всех. Собаки с разных сторон лаяли на нас, а мы, зная, что хулиганим, мчались по деревенской дороге. Старик показал на дом, возле него стояла женщина и смеялась. Мы затормозили рядом с ней.

— Ты что, старый развратник, молодость вспомнил? — спросила женщина?

— Принимай гостей, Семёновна! — закричал старик, ещё не отвыкнув от треска мотора.

Мы прошли в дом, и заботливая хозяйка быстро накрыла стол.

Грибочки, капуста, картошка, всё деревенское. И в довершение, она поставила в центр стола огромную бутыль, наполовину заполненную мутной жидкостью.

— Или может вам магазинную, с картинкой? — спросила она.

— Нет. Эта лучше. Почувствуй разницу, — добавил Егорыч словами из рекламы, и сам засмеялся над сказанным.

Тут-то мы с ним расслабились.

Весь вечер и половину ночи Егорыч рассказывал, как много лет назад он ездил к Семёновне на этом велосипеде и также тарахтел на всю деревню. А та, заранее знала, что он едет, и встречала его. Потом судьба развела их. Егорыч уехал, а Семёновна вскоре вышла замуж. Но, прошло время, Семёновна осталась одна, дети разъехались по городам, да и Егорыч живёт один на пасеке. У каждого своё хозяйство, которое никто из них бросить не может. Так и встречаются по праздникам и при случае. А тут, старый мотор разбудил забытые воспоминания, и они немного загрустили.

После продолжительного застолья старик повеселел ещё больше и, решив показать чудеса вождения, угодил в канаву. А Семёновна подшучивала над ним, приговаривая: "Постарел, но не поумнел". Мы долго смеялись над подвыпившим дедом, а заботливая хозяйка смазала ему содранную руку йодом. Вскоре, все успокоились и легли спать.

Проснулся я рано, встал, оделся, вошёл в комнату и увидел, Семёновну и Егорыча за столом. Они ворковали как голубки и попивали чай с вареньем. Правда, вчерашняя недопитая бутыль тоже стояла на столе. Старик перед чаем немного подлечился. Спросил меня, не болею ли я, но я, на удивление, чувствовал себя хорошо и похмеляться не стал. После завтрака мы попрощались и поблагодарили хозяйку. Я посадил деда на багажник, и мы двинулись на пасеку.

На дорогу выбежали деревенские дети, они смеялись, размахивали руками, но один мальчик просто стоял, широко раскрыв глаза. Я заметил этот взгляд и вспомнил себя, как когда-то мальчишкой смотрел на такой же велик с моторчиком и мечтал о нём. Мы остановились, Егорыч подошёл к мальчугану и спросил его:

— Как поживаешь Лёшка?

Но тот, смотрел только на велосипед. Дед негромко шепнул мне на ухо — мол, мальчишка сирота и живёт у хороших, но чужих людей. Я посмотрел на старика, на Алёшку и спросил мальчика:

— Нравиться?

— Ага, — не отрывая взгляд от велосипеда, ответил он.

— Забирай его, он твой, — сказал я и почувствовал, что в душе родилось что-то приятное и большое. И это что-то, стало распирать грудь.

— Это правда, мне? — заикаясь от волнения, выдавил из себя Лёшка.

— Тебе, тебе, бери, пока не передумал, — произнёс я и отдал велосипед мальчику.

— Слушай! Ты настоящий мужик, — хлопнув меня по плечу, произнёс Егорыч. И тяжело вздохнув, добавил — Аж сердце защемило.

Я посмотрел на него и увидел в глазах старика слезы. Положил ему руку на плечо, и мы пошли, обнявшись, пешком на пасеку, счастливые и довольные.