Ледяная сказка

(у этой сказки два автора: Татьяна Семенюк (курсив) и Борис Ишков)

Я думал, что взлетел...
Оказалось, опрокинулся вниз.
Я, вроде, от счастья запел…
Но сорвался от боли на визг.

Набухшее кровью сердце в конце
Ударило та-ак колко на вздох.
В страшном лиловом венце
Мне усмехнулся бог...

Так приходят расплаты дни
За когда-то выигранный бой
Над чужой, алкающей любви,
И этим похожей на мою, душой.

*
Недвижим на крыльце усталый гость.
Как долго ждать рассвет.
Студит душу ночь,
И горький Сатаны вопрос:

— А примут ли тебя в сём доме,
Когда уже в нем жили:
Любовь и счастье, страсть и горе,
И мужи другие хозяевами были?

Да и взгляни, куда ты шёл.
Ведь дверь закрыта...-
Зов, стук... Но тщетно все.
…

— Тебя там милый ждут? —
Забился в смехе Сатана.
-Там памятью живут.
А, впрочем, ты стучи, стучи, туда. —

На каменном крыльце роса.
На всю планету ночь.
И спутник смерти тишина
Надежду гонит проч.

Пусть будет все как есть:
На ступеньках гость
Закрыта дверь,
Безмолвие за ней...

*
Нет! Показалось...
Отблеск тени
во тьме бесконечных
вокзалов.
Странное чувство —
Фу, отпустило!
И страх ледяной могилы,
И страх бесконечных точек
над  i  пустоту пророчит.
Снова в огонь!
Снова в огонь!
Пусть обжигает крылья!
Судорожно разжимаю ладонь
Бездушного всесилья...
Сердце не рвется... ввысь —
Зачехлено — все в пору!
Вот она — ниша — держись!
Так крот заползает в нору.

*
О Господи, зачем мне Чёрная Луна
Сковала душу? За что?
Да, виновата я ...
Мой страшный грех —
залюбовалась Снежной Королевой — Льдом...
Холодным и нещадным...
И не понимаю...
Не чувствую...
Как слёзы горячи твои,
Зачем ты плачешь? Надо мной?!
Ты видишь сердца лёд?!
Боюсь, что завтра снова,
словно Кай, останусь я
у власти Снежной Королевы...
Мою несчастную Луну
она оденет снова в
чёрный саван, а мне
опять внушит, что белый он...
...Ты не бросай меня...
...Но не хочу твоей я боли...
Её совет я слышу:
— Оставьте всё как есть.
И стройте вместе
замок ледяной —
вот окна, дверь, а вот
прекрасные запасы пищи
для холодного (пусть
доброго) ума...
Чего ж вам мало?
Ему чего же мало?
Нет, не отдавай меня...
Она меня погубит.
И не спасут Венера и Нептун...
Сатурн, Плутон, я вас
молю, не помогайте ей —
сейчас я вижу Чёрная
она... А завтра?
Неужели снова заморозит?
Не отдавай меня, любимый...
Я слышу боль твою.
Топи мой лёд на сердце,
с корнем вырви.
Люблю тебя, люблю.
И ты увидишь, как
она коварна!
Отдам я должное её
коварному уму.
На водолеевском — «все
люди братья, всех люблю»-
плела мне сети — «вот,
мол,  он, смотри» (то было
раньше — ...не суди,
себе сама судья я строже —
но лишь  за то, что
тем прекрасным, что не
моё,  владеть хотела, и
что не слышала тихонький
голос «подожди, он есть,
любимый твой живёт на
свете...», и растеряла по
крупицам то, что целиком
твоё). Но там, за внешним
холодом, покрыто коркой льда,
живёт оно, теплится...
Сатурн доверила я Солнцу твоему.
И ты пошёл ко мне навстречу,
Господу хвала...
А потом... на корку льда
наткнулся... И упал.
Она же тут как тут —
ещё бы! Вот так случай!
Ты истекаешь болью, а
мне она коварно шепчет:
«Посмотри, он начал строить
замок изо льда...»
О Господи! Я знаю, просто
так, без боя, не отпустят.
Вот моя Луна, а рядом
Чёрная — душа зияющая
рана, покрыта коркой льда,
мой огонёк в кристалле.
Растопи меня...
Закрыта дверь не мной.
Не заперта она. Открой.
Ты на пороге дома своего.
Любимый мой, как
долго я тебя ждала.

*
И снова полосы
Что же снова «не так, не так»?

Не услышит голоса...
Ах, какой пустяк...

Мое «Я» — ты внутреннее?
Или там вдали?

Да, ладно, — ты ведь этого
Хотела, ты ведь рада, Не правда ли?

Чего же не хватает? Так чего?
Не знаю. Может быть, его.

*
Об измене пропел трубадур,
Лоб разодрала терновая ветвь,
На этот раз промахнулся Амур,
Его стрела принесла сердцу смерть.
…

Гость ждет. Но Сатане не нравится сюжет такой:
— Гость должен биться, в кровь душу истязая.
Воспользуюсь-ка я ныне сказкой, стариной.
Её сюжета хладным остриём сердце пронизаю. —

Вот желтою он осветил крыльцо Луной.
На сцену выплыла Лилит, улыбкою играя.
Надменно Королева Снежная взошла на трон.
К его подножию брошена история про Кая.

Помочь гипноза ледяного сбросить сон
Сквозь груды льда к тебе беспомощно взывая
Лишь искоркой сердечка, закованного льдом,
Зовет она согреть, надежде дверь приоткрывая.

Теперь уж ждать нельзя, иду на зов, дверь отперта.
Войду и все кривые — ледяные зеркала разрушу...
Но со страшным хрустом льда захлопнулась она,
Дверной косяк кровавою печатью втиснув в душу.

Захлопнулась, да так, что даже озадачен  Сатана.
Тихонечко в сторонку отошел, не зная как вести игру.
Бормочет:  — Теперь уж можно вовсе без меня.
Для драмы сей с Лилит нашли мы нужную струну. —

А Кай кричал, топая ногой: — Уйди,  не плачь сестра.
Я! Да Я, хочу остаться среди колонн чудесного дворца.                                         
Твои слезы  бесполезны, лишь замутняют мой кристалл.
Я! Я верный сделал выбор, успокойся, иди с крыльца. —

То — голос Кая, а вот твои слова:

— Меня давно уж  душит твоя опека. Ведь для меня вчера
Встретились Меркурий, Венера и Луна под сводами Тельца.
Хочу Я без твоих советов вкусить чем жизнь остра,
Отбросив разум. Правду мы увидим лишь в зареве конца. —

— ...Сатурн доверила Я Солнцу твоему... —
— Но для Луны не выносимо твоё душное светило светит.
И моей свободолюбивой Венере оно не к чему,
Твоего Солнца лучи, как жесткие прутья клети. —

Чем хочешь (тут все годится) свое сердце успокой.
Не плачь, не зови, не пугай, не трепи мне нервы.
Будь добрей, пониманием, смирением мой выбор узаконь. —
Но это выбор твой? Лилит иль Снежной Королевы?

Ведь слабый голос сердца: — Не отдавай меня любимый...
Я слышу боль твою.
Топи мой лед на сердце,
С корнем вырви.
Люблю тебя, люблю. —                             

Так разве возможно глухим статься и с крыльца уйти.
Неважно, что это было: правда, ложь, или красивая игра,
В жажде мнимой  красоты рифмованной строки?...
Но вбиты гвозди сквозь длани в дерево креста...

Замыслу Лилит и Сатаны в круг удалось замкнуться.
Звать Кая из дворца — заваливать порог осколками из льда.
Оставить все как есть? Спиною к зову повернуться?
-...Но там, за внешним холодом, покрыто коркой льда,
живет оно, теплится ... —
Ещё теплится!

В смятении словами лишь в лёд вбиваю твою душу...
Губительно даже желание спасти, любить, согреть.
Да, гвозди вбиты. Несу свой крест — Сатурна ношу.
Ты просишь воли, я не имеет права даже умереть.

Я помню, усмехался Бог мне из лилового венца...
Ведь даже умереть — предать тебя, во власти зла оставить.
Идти, влача судьбу, теперь уж надо до конца,
Точить слезами лед, и под крестом сгибаясь таять, таять...

*
Ещё зима не наступила,
Но уже в душу стужей дохнула,
Жестокой беседой взвыла.
И душа сжалась, остыла.
Отступила, во тьме утонула.
И вьюга её закружила,
Сугробами след застилая.
Тенью её положила
От порога до самого края...
В том доме, где она не жила
Теперь глядят её глазами зеркала,
Её шагами дышит тишина,
Её призрак бродит у окошка.
Для неё пролитая капля вина,
Упавшая хлеба крошка,
Огоньки декабрьского цветка...
И помнит её кошка.

*
Я обратил свой к звездам взор
Не ради их мерцающих прикрас,
А в дерзновении снять запор
С тайны, что привело на землю нас.
И космоса мистическое море,
Мир духов, что так желанны,
Открылись, внимая моей воле,
В сплетениях нитей Ариадны.
И преисполнен был я веры,
Что в искренности поиска благая,
Может унестись в их сферы
Душа моя нагая.
Наивный, не имел я в сердце страх,
Её незрелую в опасный путь пуская,
Что, оступившись, превратится она в прах,
Накормив в Аида царстве пламя.
Учась читать движенье звезд,
Руководствуясь лишь головой,
Её оставил я в тумане грез,
Приближая час крушенья роковой.
Ведь дерзновенный к небу зов
Разбудил злых демонов во мгле —
Вечных ловцов горделивых умов...
И... замелькали призраки в огне!
Толкаясь, строят черти пропасти откос,
В ожидании так желанной им  драмы,
В предвкушении боли, потоков льющихся слез,
Судорог души, в языках её сжирающей плазмы.
Но, должна, к последней черте опустившись,
Долго в темной юдоли плутая,
Вдруг в утренней заре умывшись
Прозреть душа и воспарить от бездны края.
Содрать мертвящий с себя нарост,
Желанья выкинуть без сожаленья,
Вознестись к сиянью вечных звезд,
К духовным родникам, к эфиру просветленья!
…
Так вознестись?

*
Родины рванулось прочь сиянье,
Стал, удаляясь, меркнуть теплый свет,
Как с полотна смывая красок одеянье
Скользил водой по памяти забвения плед.
И растворился в вечном океане,
Мелькнув последним бликом, её след.
Среди пустых пространств небытия,
В его тьмой зияющий воронкой полюс
Беспомощно падала-неслась душа,
Словно, вихрем с мачты сорванный, парус.

*
Меня обняла забвенья тишина,
Увлекла в темницу глубокого сна,
Души смиренную обитель,
Где властен только избавитель.

Коварства и предательства ядом полна
Была чаша, что осушил я до дна.
Но только я был злой искуситель,
Чужими страстями себя отравитель.

Я посмел одеть страдальческий венец,
Упрека печатью скрепил любви конец.
Но захлебнулся совести волной
И ужаснулся своей души темнотой.

От злобы и сердечной слепоты,
Душевной паутины, глухоты,
Надеюсь, излечусь творца рукою
И примерюсь с судьбою и с собою.

В мистического сна стране,
Где нет места лжи, измене, клевете,
Куда не проникают мира звуки,
Мятежные остынут мысли, тела муки…

*
Я был у желания любить в плену,
Взрастил благих намерений грехи.
И дань отдав любовному вину,
Вновь я один, молчалив и в пути.

Ни мудрецу, ни Богу, ни кому
Не принесу на суд уроков я любви.
Оплавленного сердца тишину
Укрытой от света хочу унести.

Не ссужаю никому за былое вину,
В дороге зарубцуются раны души.
Я силен, чтобы идти одному
И слаб, чтобы жить с людьми.

Взор и помыслы я к небу обращу,
Судьбу отдам в руки безмолвной зари,
Голубями мечты запущу в высоту,
Умою лицо в воде горней реки.