Литературная сеть — Литературная страничка

Об авторе

Произведения

Карусель

Карусель

Там было плохо.
Жарко и мокро, как в финской бане.


Только в баню не ходят на шпильке, в огромной пушистой шапке.
Жестокость перьев — норовят врезаться во влажность накрашенного глаза

аккурат между ресницей и ресницей.

Назойливо прилипнуть к жирной красноте губ.


В баню не ходят в синтетике сверкающих тряпок

— там тихо и таинственно,

а под рукой мягкое полотенце и бутылочка "Балтики".

Но главное: баню
— только пожелай —
ты покинешь в любой момент.


...отсюда ты уйдешь только когда те, кто мог идти, ушли.

И унесли тех, кто не мог.

Когда официант станет доедать одинокие креветки,
а повар уснет,
бросив
седую голову

между куропатками и гусиной печенью в малине.

Тогда стянуть с влажности тела

серебряную кожу,

бросить в сумку.
Перекинуть через плечо и убежать в черноту свободы.
Завести старушку с третьего раза

и ехать, бесстрашно оставляя

желтоглазые светофоры

за костлявой спиной.

Встречая рассвет мутью зрачка.


Этот нехитрый план будет вертеться между извилинами тупеющего мозга,

поблескивая обманом надежды.
Пока белый свет будет сжигать и без того пылающее тело.

Пока дым не забьется в глубь носоглотки.
Поселится навсегда...


... мозг рассорился с телом — они не разговаривают.
Механичность ног: аттетюд, шаг, еще один. Правый каблук заблудился в золоте юбки.

Зубы наверняка в помаде.

Мат Эдика сквозь стон Стинга — опять не поймал солистку.

Улыбается весело и зло.

Батман (что за дрянь под ногой...), поворот, еще...

...в холодильнике мороженое. На верхней полке в углу.

Пять лишних фунтов — и прощай работа...

...отмороженные рожи...
Лирическое настроение.

На балконе кто-то клянется в обладании золотыми шахтами.
Если судить по толщине шейной цепи,

не врет.

мужик в "Versace" выплясывает "Лезгинку".
Дивный компотик.

А получается.

Не забыть: на четвертом такте голову назад не закидывать — у Татьяны шея болит.

Этот карапуз сейчас точно под ноги попадет
— что за идиоты ходят с детьми в рестораны...

"...иди поиграй на хайвей...",

как говорит барабанщик.


Ну, конечно... говорила не закидывать — нашлась испанка!
Ладно, не заметили...

Гримерка. Коже не стынется, горлу — не пьется.
Незамысловатый маршрут ресторан-дом

печатается пунктиром

где-то в подкорке.

— Ир, ты как?
— Как, как... Я с этим безруким не работаю больше. Самому б на четыре кости загреметь!

Эдик вяло отшучивается. Не в первый и не в последний.

Раз.
Нахлобучить улыбку поверх костюма

— Вперед!



Порой кажется, что ад выглядит именно так:

сверкающая сковорода сцены,
мерзкие профили людей-чертей.

Вертятся вокруг тебя, скалясь в лицо
или
равнодушно отворачиваясь. Жадно пережевывая
то ли салат "Оливье",
то ли мертвые души.

Грохот музыки превращается в треск поленьев,
отсветы прожекторов — в блики адского пламени.

Шабаш вертиться вокруг с дикой скоростью,
глаз схватывает лишь фрагменты:
жирную складку на боку,
жадность челюстей,
похотливость глаз...

И жарко.

Боже! Мне жарко!

Но слишком велик.
И равнодушен.


Зато у входа — знакомый силуэт с косой.
Наслаждается пиршеством.

Глотает

лихорадку скул.
Блеск глаз.
Хрип грудей.

Для нее пляшет красавица в норке, играет оркестр.

За нее поднимает бокалы скопище патологических счастливцев.

Любит смотреть на эту блестящую карусель...
Красочный зверинец.

Вокруг ржавчина клетки, дрессировщик бьет кнутом в кровь,

а душа порой тонет в тоске

— непонятной, заставляющей просыпаться
и выть

на голый желтый диск...

Зато когда дают поесть,

веселы и счастливы.
И готовы скакать в упоительном, диком танце.
Забыть.

...бежит по кругу, сверкая.

Веселье музыки, мелькание
Лиц
Мест
Чувств
Мыслей.


Выпасть из круга в снег

— опаленной кожей —

окрасить глаза в цвет невинности.
Забыть.
Уплыть.
Пропасть... Припасть к Земле, слиться в одно, раствориться...


С ужасом!
Увидеть в Ней — верной, мудрой, родной —

третью голубую бусину в очередной

— гигантской —

Карусели.

Наверх

Время загрузки страницы 0.001 с.