Лимерики

There once was a young electrician,
Who new very much of emission.
So he gave no miss
To each pretty miss,
Fulfilling the miss and the mission.

There was shot a new film about Russia,

Был Джеймс Бонд и умён, и бесстрашен,
Изменил под Москвой
Ход Второй мировой
И красивой шпионке Наташе.

А прекрасный француз Бельмондо
Знал жестокий приём айкидо:
Приближался с цветами
И бросал на татами.
Так и пала Брижита Бардо.

А один моралист из Сиднея
Уважал лишь мультфильмы Диснея,
Ну а жёсткое порно
Не смотрел он упорно,
Весь сеанс под сиденьем краснея.

Жил плантатор дон Педро в Бразилии,
В Амазонке выращивал лилии.
Недурён и небеден,
Но пираньями съеден
И оставил всё тёте Эмилии.

А дон Хорхе, что жил в Терезинии,
На балконе выращивал циннии,
Но, узрев некролог,
Тяжело занемог —
И оставил всё тёте Эмилии.

Непутёвые Хайдеггер с Гегелем

Разбавляли шампанское гелием
И от жидкости Бозе
Упокоились в Бозе.
Горько плакали Гейзенберг с Гейгером!

Джеймсу Бонду сказала Эмилия:
"Я терпеть ненавижу насилие!
Выбирайте смелее,
Что вам больше милее —
Ваша служба и М. или я?"

Совершивши набег на Бордо,
Приобрёл старый викинг добро:
Пять бутылок "Бордо",
И Бригитту Бардо,
И по случаю томик Дидро.

Снорри Стурлусон молвил:

"Не хило! Вдохновенье меня посетило".
И, закутавшись в плед,
Накатал пару Эдд,
А на третьей замёрзли чернила.

Вопрошал Посейдон из Гольфстрима

Корабли, проходящие мимо:

"Чем торговлю ведёте
И откуда плывёте?" —
"Лошадьми. Из-под Трои, вестимо".

Грек Зенон увлекался апориями,

Диалогами и аллегориями,
Но прославился лимериками —
Аж овидии в Риме икали!
И со злости утоплен был в море ими.