Последний день

А это был последний день. Проснулся, как всегда — проспал немного. Еще лежал, досматривая сон, секунд, наверно, тридцать. Затем, наполнив тело силой, вскочил и скинул одеяло. И сновиденье скинул — в одно мгновенье позабыл.

На завтрак кофе не варил, вообще не завтракал — спешил, и чай заваривать не стал, насыпал кофе растворимый в огромную фарфоровую чашку, залил водой горячей. Такой бурдой с утра обжегся. Помчался на работу.

Ему всегда казалось — он узнает, каким-то третьим зреньем разглядит, когда тот самый день настанет. Каким он сможет быть. По запаху почует, как собака. Не может быть, чтоб он не уловил.

Но ощущений никаких.

Ни сладостных воспоминаний. Ни озарений. Ни намека. А может, он ошибся просто? И этот день такой же точно, обыкновенный, как и все? С чего решил он вдруг, что день особенный какой-то?

Все происходящее банально, обыденно и постно. И надоевшая работа. Обед один и тот же. За одинаковым столом. И мысль, — какая разница, когда, при однообразии таком. Еще надежды были. Лет пять назад. Давно они ушли. С тех пор не возвращались.

Пока машину прогревал, почудилось ему, что он безгрешен, словно в детстве, когда желания его по чьей-то воле исполнялись. Почти без исключений. Чего бы он не захотел. Затем все реже, реже, до той поры, когда они исчезли все. Сегодня вот случилось что-то.

Нормальный день. Обычный. Не отличимый от других. Последний, в общем, день. Его таким и представлял. Когда он это понял, легко и просто стало. И без сомнений мысль "живи лишь днем одним" ему правдивой показалась. И на работу не поехал. Зачем она ему?

Куда глаза глядят пошел, машину бросив на стоянке. Дошел до остановки. Все путешествия его с нее когда-то начинались. В пустой троллейбус сел, на первое сиденье от водительской кабины, как в детстве он любил, и путешествовал по городу бездумно. В окно смотрел, как люди там живут. Как будто тонкое стекло его от мира остального защищало.

Затем по улицам ходил, то попадая в незнакомые места, то вновь к знакомым возвращаясь. Все ждал чего-то словно. Устав ходить, зашел в кафе и заказал обед и пиво. А пообедать в этот день у него уже не получилось.

Он сделал только два глотка из толстой кружки, как за столом у самой стойки компания бритоголовых не поделила что-то и принялась стрелять друг в друга. Над ним летали пули. Он обреченно ждал свою. Она не прилетела. А милицейская сирена за окном заставила компанию исчезнуть. Один из них остался. "Поймал мою", — подумал.

Он вышел из кафе, не расплатившись. Смешно казалось думать о деньгах, когда убили человека в двух шагах. Да и пообедать толком не успел. Официант ни слова не сказал.

И снова шел, не видя улиц, оглядывая пристально людей и в окна, словно в лица заглядывая их. Как будто что-то важное надеялся увидеть. Какой-то тайный знак. Который опровергнет догадки все его. А может, подтвердит. Ему всегда казалось, что люди в большинстве своем такое что-то знают, чего не знает он, и тщательно скрывают от него.

Но ничего не разглядел. Ни в лицах их, ни в окнах.

Продолжил путь. С ночного неба моросило. Сегодня долго он ходил . Устал. Замерз давно. И повернул домой. Не мог же он искать свою судьбу без перерыва целый день. Последний даже. И знать, где ждет она его, тем более не мог. За тем углом, быть может. А там бездомный крошечный щенок дрожал, насквозь промокший. С ладонь размером. Он взял его и положил под плащ. "Зачем?, — подумал, — Последний день. Куда его потом?". Щенок согрелся, засопел, зачмокал по привычке.

В подъезде встретилась соседка. Увидела щенка, который словно по команде тотчас же заскулил и выглянул наружу. "Вам молока, наверно, надо, — она ему сказала, — сейчас я принесу". И принесла, конечно. И для щенка его согрела. И до утра осталась. И только утром вспомнил он, что день вчерашний был последним.

А утром он поехал на работу. С раскаяньем готовым для начальства. Но не ему пришлось рассказывать всё утро, как он провел свой день вчерашний. Вчера взорвался офис. Огромной силы бомба убила всех коллег его. А он в живых остался. И этот факт интересовал прокуратуру и кучу всякого народу. А что он мог им рассказать? Что это был последний день, и он его почуял? По запаху почуял, как собака. Как тот пушистый маленький щенок, который дома каждый вечер теперь его с Мариной ждет.