Литературная сеть — Литературная страничка

Об авторе

Произведения

Моя смерть

Моя смерть

Жизнь... Короткое слово вновь...
Жизнь, да по ней ножом. Кровь.
Жизнь, да по ней полоснуть — смерть.
Жизнь... Да меня уж теперь нет...
Страх... да опять дрожь руки.
Страх... доведи до людской реки.
Страх... до последнего дня. В ночь.
Страх... не боюсь я тебя. Прочь.
Боль... разорви же меня. Так...
Боль, на душе разгони мрак.
Боль, напои допьяна ложь.
Боль, дай мне сил донести нож...
Всё... разгоню над рекой. Что?
Всё, ухожу на покой. Кто?
Всё, не дожить до утра мне.
Всё, нет меня навсегда, все!
Жизнь... покидает меня пусть.
Жизнь... уходи навсегда, грусть...
Жизнь, да по ней серебром. Кровь.
Жизнь оборвали ножом вновь.

Привет... Меня зовут Денис. Теперь уже почти звали. Да, я собираюсь покончить жизнь самоубийством. Я не боюсь это сказать. Мне не так мало лет, хотя пока еще и молодой человек. Как пошутили однажды КВНщики, лучшие годы скоро начнутся. Может быть, это так и есть, но я не дождусь этого. Я решил сегодня умереть. Хочешь ли ты знать, почему? Конечно, нет. Но все же если хоть что-то, напоминающее любопытство проникло в твой мозг, слушай:

Я родился далеко от этого проклятого города, который меня убил. Это было замечательное место, так давно... Ну, так вот. Родился, значит, я в неполной семье. В том плане, что отца у нас не было. Мы жили втроем: мама, старшая сестра и я. Отец ушел, когда мама сказала, что будет второй ребенок. Он не любил детей. И не хотел работать. Я встречался с ним пару раз, он сейчас живет с одной женщиной. Наверное, на свой лад он счастлив. Не знаю. Не об этом сейчас речь. Жили мы в небольшой двухкомнатной квартире. Кстати, было неплохо. Как-то даже тепло и уютно. Возможно, я просто идеализирую.

Я родился сильным и уже тогда, не побоюсь этого слова, красивым. Не знаю, что именно привлекало людей ко мне, но с рождения я только и слышал: "Красивый". Да... Вот только мне это не нравилось. Честное пионерское. Когда я пошел в школу, на меня сразу начали обращать внимание одноклассники и одноклассницы. Конечно, по-разному. Я с раннего детства различал отношение людей ко мне, и все их смешки и взгляды понимал прекрасно. Только это скорее раздражало меня, чем радовало. Дураком я, наверное, был. Я всегда учился на отлично, уж не знаю почему. Так получилось. Все годы школы я был один. Люди меня мало интересовали. Ну, и черт с ними. Не знаю, что именно было мне нужно, но одиночество меня всегда устраивало. Книги, фильмы, диски. Я у класса был чем-то вроде библиотеки и проката, где есть все. Как-то у меня для прикола одна девчонка спросила стихи Омара Хайяма, считая, что он — очень редкий поэт и хотя бы его у меня быть не должно. Когда я спросил, стихи какого года ей нужны, она чуть не упала в обморок и навсегда потеряла мое уважение.

Конечно, красивый человек может позволить себе больше, чем обычный. Я был красивым. Да еще и непонятным. Здорово? Наверное. А потом... Потом случилось это.

Знаешь, меня рано окунули в наркотики. О, не подумай, что я был наркоманом. Нет, просто я не мог их понять. Я их презирал. Ненавидел их пустые глаза. Равнодушные лица. Я часто приходил к своему другу без сил и говорил о том, что еще один знакомый погиб от этой чумы. Просто говорил... Знаете, был... Для меня был такой человек... Дельфин. Так вот он не поет свои песни, а просто наговаривает то, что накипело на душе. По крайней мере у меня такое ощущение. Вот и я приходил, и просто говорил то, что чувствую. Вообще, у меня было мало людей, с которыми я мог выговаривать все, что... хотел. Но я их очень любил. Просто потому, что они меня считали человеком, а не обычной красивой картинкой. Я всегда думал, что наркотики меня никогда не коснуться. Что я самый чистый и лучший. Что меня нельзя склонить. Почти так и вышло. Но сколько я заплатил за это! Ты, может быть, поймешь меня. "Не быть рабом своего тела", — вот самое главное. А я им стал. Пусть даже не так, как я раньше представлял это.

Наркотики. Ты когда-нибудь представлял себе этого монстра? Попробуй увеличить дракона до размеров Земли. Получилось? Вот это и есть наркотики. Страшно? Мне уже нет. Теперь я хорошо застрахован от этого. Навсегда. Какое отвратительное это слово — всегда. Только теперь я это понимаю. Кто я? Никто. Нигде. Не я. Только тень того, кем я был. Говорят, что самоубийцы — ненормальные люди. Что ж, лучше пусть меня назовут сумасшедшим, чем я останусь тем, кем меня создали. Я похож на отвратительное существо, которое когда-то было человеком и превратилось в мутанта, прекрасно смотрящегося в фильмах в качестве отрицательного героя. Не знаю, каким героем стану я. Я мертв. Мне все равно.

Это случилось неожиданно. Слегла моя бабка, которую я не видел пять лет. Честно говоря, я всегда немного презирал пожилых людей за их самомнение. Теперь я знаю, что требование уважения — только следствие их попытки не считать себя развалиной. Если человек просит уважения, дай ему его. От тебя не убудет, но зато ты поможешь кому-то выжить в этом мире. Подумай об этом и сделай свой выбор. Мне, увы, уже некогда.

Боже, как же так случилось? Я не знаю. Но я уже никогда не смогу вернуться. Некуда. Я должен был учиться в этом проклятом городе, чтобы мне досталась квартира. Потом должна была приехать мать и помочь мне. Теперь она здесь, но помогать уже некому — бабка чуть не умерла от сердечного приступа, когда узнала, что меня убили. Теперь ее тоже почти нет. Врачи тогда не знали, что спасут меня, и надежды не давали. Лучше бы ее вообще не было. Я мертв. И я не хочу быть еще одним инвалидом на материной шее.

Говорят, что существует загробный мир и там не поощряют самоубийц. Это их право. Лучше попасть в ад, чем жить в том мире, где я пока нахожусь. Я ненавижу его. Я думаю, что мои друзья тоже поймут это: мир не должен быть таким, какой он есть. Я не жалею себя. Не надо. Лучше...

Героин... привыкание с первого раза. А потом... Потом человек начинает разлагаться, как труп. Только разложение начинается с души.

Героин
В этих жилах течет героин,
Отравляя насмешкой сердца.
Ты не умер, а просто убил
И навеки лишился лица.
На игле... На короткой цепи,
Впились в кожу оковы твои.
Ты навеки иглою пробит.
Помнишь страх? Его нет, как любви.
В этих венах не капает кровь,
Потеряв свою силу во мгле.
Ты забыл про огонь этих слов,
Что так яростны: "Ты на игле!".
Наркоман, что покойник. Вот так.
Ты погибнешь, считая следы.
Уходи навсегда в этот мрак
И пощады от мира не жди.
Ты не будешь последним, увы,
Но и первым ты быть опоздал.
Ты — лишь сплетня на миг для молвы.
Грош цена твоей жизни. Ты знал:
В твоих венах течет героин,
Это легче, чем яд или нож,
Но конец... Он ведь будет един.
И что выживешь ты — только ложь.

Неплохо? Я думаю, что ты поймешь. Мне нравиться. Красиво. "Впились в кожу оковы твои". Так получилось, что я близко познакомился с этими пленниками. Чем отличается тот, кто прочно сидит на игле от того, кто только что начал? Объяснить? О, это очень просто. Новички считают себя крутыми, все, кто не колется, для них — люди второго сорта. Насекомые. Их можно обворовать, избить. Они даже не совсем живы. Наркоманы со стажем чаще всего уже знают, что их ждет, но ведут себя, конечно, по-разному. Совсем по-разному. Я, увы, попал в среду новичков. Я был красивым. И меня попытались склонить в этот мрак. А я не захотел. И тогда они расплатились со мной так, как никто еще не платил мне.

Их было много. Сиял снег. Красивый снег. Я люблю снег. Он напоминает мне мой город. Любимый город. Меня в нем теперь уже нет. Да и в этом притоне тоже. Очнулся я не скоро — через неделю. Лучше бы не просыпался вовсе. Кто я теперь? Человек без ног. Пусть даже красивый. Ты понимаешь, что значит ходить? Нет? А я теперь понимаю. За это право я отдал бы... Мне нечего отдавать, но половину жизни я бы отдал. Ходить хотя бы ради мести. Чтобы расплатиться с этими... нелюдями. Конечно, они все равно подохнут, но если получится так, что кого-нибудь папочки и мамочки вытащат из этого ада... Да и просто посмотреть на их агонию. Какое бы это было наслаждение! Но, увы. Будь они все прокляты!

Кто-то поворачивает ключ в замке... Прости меня, друг, но времени больше нет. Мне пора уходить. На прощание запомни одну вещь, от человека, который был мне нужен. Был моим другом. Теперь я сам не буду нужен никому, но ты послушай:

Водки стакан
Ты говорил: "Жизнь, что водки стакан:
Выпил, поморщился, выдохнул, сдох".
Я не поверила — ты ведь был пьян,
Но, оказалось, напрасно, и вздох
Тихий срывается с губ в никуда:
Ты свой стакан доцедил. Так сбылось:
Был твой стакан, да допит он до дна.
Жаль мне, как водку, не выплеснешь злость.
Жидкость сгорела, и пламя свечи
Больше поджечь не сумеет ее.
Что говорить? Да хоть криком кричи!
Но не поможет уже ничего.
Выпит стакан. До конца. И судеб
Много таких оборвется еще.
Выпит стакан. Больше жидкости нет.
Как мне теперь? Мне от слов горячо...
Сердце горит, и дурманит вопрос:
Сколько в стакане моем, сколько лет?
Сколько осталось мне выплакать слез?
Сколько? Не знаю. Не нужен ответ.
Ты говорил: "Жизнь, что водки стакан".
В этом стакане все правда и ложь,
Боль и обиды, насмешки, обман.
Водки стакан, да серебряный нож...

Наверх

Время загрузки страницы 0.0011 с.