Письмо из юности

Артем Ефремович встал раньше всех, перекусил на скорую руку, обул ботинки, аккуратно стянутые кое-где по швам медной проволокой, надел старомодный серый плащ, взял рюкзак и вышел из дома..

Сорок минут постукивания колес на стыках рельсов и меняющихся за окном вагона пейзажей — и вот перед ним в прозрачном воздухе ослепительно белеют сквозь золото трепещущей листвы ветки знакомой березы. А за ней на синем холсте неба неперемешаные волны багрянца, меди, зелени и золота… Аж дух перехватило! К чему такая расточительность природы накануне зимы?

… Находившись до боли в коленях по лесным тропинкам, и насмотревшись до рези в глазах на ярко-желтый ковер листвы, под которым прятались отливающие золотом пупырчатые шляпки опят, Артем Ефремович по грунтовой дороге вернулся на станцию. От усталости хотелось спать.

В электричке народу было мало. Он сел у окна, поставил рядом с собой рюкзак, подпер щеку рукой и принялся смотреть в окно на осенний лес, изредка бросая взгляд на пожилую женщину в черном кожаном плаще, которая дремала напротив…

Вдруг она открыла глаза, осветившиеся приветливой улыбкой.

--Артем?! Ты мне не снишься? — проговорила женщина. В чертах ее смуглого лица было что-то одухотворенное, романтическое. Ей даже морщины придавали очарование мудрости.

--Ксения?-узнал он, наконец. —-Какими судьбами?

--Ездила проведать Плетневку. Там у меня уже никого не осталось, а все равно тянет. Какой в нашей деревне чудесный чистый воздух! Последний раз была на родине лет двадцать назад. Липа еще цела —помнишь-— под которой мы целовались во время ливня?..

--Еще бы!-улыбнулся он. Когда ему бывало худо, то вспоминал эту липу, с шумом скатывающийся по ее кроне поток и запыхавшуюся девчонку в совершенно мокром платье, которая тоже прибежала прятаться от дождя. Ксюша влюбилась в него, когда он приехал домой на летние каникулы после четвертого курса. Артем снисходительно принимал знаки внимания смуглоликой пятнадцатилетней "соплячки", но в тот дождливый день сам чуть не потерял голову. Он до сих пор помнил вкус ее влажных горячих губ, которые во время поцелуя источали запах парного молока. Ксения присылала ему на главпочтампт до востребования трогательные письма в стихах. Он изредка отвечал на них, пока не женился незадолго до окончания института…

--Я остановилась здесь в гостинице. Сегодня собираюсь уезжать домой. Как ты-то поживаешь, Артемушка?

--Я уже "на заслуженном отдыхе", —-ответил он, разглядывая солнечные блики, скользящие по ее лицу.-До пенсии работал начальником лаборатории в научно-исследовательском институте. Мои блоки до сих пор в космосе летают. А сколько я вот этими руками прополол и убрал капусты с сахарной свеклой в подшефных колхозах!-он показал свои руки с выступающими из-под кожи венами.-— Знаешь, Ксюша, как я переживал, когда станцию "Мир" утопили. Будто части своей жизни лишился…

Она обеспокоено заглянула ему в глаза.

--У тебя неважный вид.

--Что поделаешь: возраст.

-— Как семья?

--Жена на пенсии. Дочь нигде не работает. С матерью каждый день скандалит — ни в чем друг другу не уступят. Иной раз хочется бросить все и уйти, куда глаза глядят… А жена в свое время точно так же с тещей, царствие небесное, отношения выясняла.

--И ты все это терпел?

--Мы развелись, но я не смог уйти. Сначала я за дочь переживал. Потом она выросла и оказалась сама не промах…

--Похоже, за тобой там никто не ухаживает? Рубашку постирать некому?

--Что ты! Это я всех обстирываю…Скоро моя остановка. Был рад тебя видеть, Ксения.

Он поднялся и надел рюкзак.

--Артем…Подожди… Я хочу тебе кое-что сказать.

То, что она ему сказала, он знал уже сорок три года, с тех пор, когда впервые заглянул в ее зеленые глаза, в которых сейчас блеснули слезы.

--Я тоже не хочу тебя больше терять, Ксения,-— успел он ответить ей напоследок…

Незнакомая женщина в черном кожаном плаще трясла его за плечо.

--Мужчина, проснитесь, уже приехали. Вокзал.

"Вот незадача, проехал свою остановку",--вздохнул Артем Ефремович.

Вдруг им овладело ностальгическое настроение, которое лучше всего выражалось фразой "почему бы прямо сейчас не тряхнуть стариной?". Ноги сами привели его к главпочтампту. Ни на что не надеясь, просто чтобы вспомнить прежние ощущения, отстоял очередь и подал в окошечко вместо студенческого билета, как раньше, свое пенсионное удостоверение.

--Посмотрите, нет ли чего-нибудь на мое имя?

Он был удивлен, когда девушка молча вручила ему вложенное в документ письмо, которое действительно было адресовано ему и, судя по штемпелю, пришло неделю назад. Присев от волнения на стул, Артем Ефремович вскрыл конверт и извлек послание, написанное до середины четырехстопным ямбом…